Иногда - почти отчаялся их дождаться.:)
Виноват - исправлюсь.
То - нет - нет, а то - есть - есть.
...а над "важностью" совета покумекаю.
Пока же благодарю МАБа и Вас - на этой "территории".
:)

Сергей, Вы комменты в "синглах" своих на музлибе читаете?
Там уже МАБ пару раз Вас безответно хвалил...
(важно): и я совет дала...
:)

ДАВИД ПАТАШИНСКИЙ

***

Заболеть и не встать, посмотреть на луну золотую.
Выпить терпкую дрянь, чтобы боль отпустила виски.
Ночь прольется с листа, мне другую дорогу колдуя.
Подожди, перестань. Мы заложники нашей тоски.

Мы свидетели дня, что ложится свинцовым загаром.
Наши губы горят, но глаза, как и прежде, светлы.
Наша жизнь, как вода, что становится медленным паром.
Мы друзья поваров, что готовили эти котлы.

Заболеть, не узнать, как последнее эхо струилось,
исчезая в камнях, застывая в холодном огне
наших слов, наших слез. Но последнюю, горькую милость,
ты вернула сама, растворившись, как тень, на стене.

Посмотри на меня. Узнаешь, или снова забыла?
Ветер станет листать молодые стихи на снегу.
Ты сидишь у огня, я не верю, что ты так остыла.
Заболеть и не встать. Что вставать, если жить не могу.

АНОНС.
На музыкальный хостинг добавлены песни
на стихи Натальи Хаткиной:
"НЕ СТРАШНО"
"МОЛИТВА НА КУХНЕ"

:))
Я - в курсе...

маРшируют

Как набыченно-озабоченно
Машируют по магистрали.
Как обычно - пляс на обочине:
Трали-вали.

:)

ДАВИД ПАТАШИНСКИЙ



я волком бы выгрыз, да око неймет, мальчишки в подвале нашли пулемет,
сидели, гадали по левой руке, и рыба плыла, как всегда, в котелке,
я ждал тебя, милая, на проходной, и солнце вставало над старой страной,
вставало и падало прямо в кусты, лучи его, словно надежда, чисты,
надежда, надежда, мой компас на юг, других направлений пока не дают,
дают только другу, жене и угля, зажав пропотевшие клочья рубля

я волком бы выгрыз, спасения нет, осенние люди украли сонет,
теперь распевают, трава не расти, душа их видна до берцовой кости,
а все остальное смотри между строк, деревня мальчишкам заплатит оброк,
удача за смелость и радость за стыд, мне много умелось, но мало простить
всегда удавалось, пора нам, пора, несчастному жалость острей топора,
а в поле пшеница спела и сытна, голодному воля черствее сукна

сидят пассажиры, как семьи, вдвоем, мы медленно жили, но быстро поем,
и наш бронепоезд вчерашних речей, и травы по пояс, и хруст калачей,
дымящийся чай и прозрачный хрусталь, и волчья печаль, и холодная даль,
и синее утро легло на кровать, а ты подливай, я устал допивать,
и хлеба ломоть передать не забудь, мне водка ложится, как птица, на грудь,
и кто-то все смотрит, как сыч, из толпы, я волком бы выгрыз, да зубы тупы

19 августа 2009

Светлые люди, талантливые люди.
Светлая память.

НАТАЛЬЯ ХАТКИНА (КАМБАЛА)

***
Бродя, мы бражничали меж
лесов и меловых полос,
и нас сопровождал кортеж
из пьяных бабочек и ос.

И мелкий мотылек-сатир
у ног в траве устроил пир,
над сладкой каплею трудясь,
следя за нами парой глаз
в вершинах треугольных крыл.

Цыганский табор нас делил.
Лизали с пальцев, пили с губ
под гуд своих дикарских труб.
Выпутывались из волос,
медовую тянули нить...

Под вечер солнце набралось
и стало голову клонить
все ниже — как хмельной Силен,
как ты — на холм моих колен.

КОНСТАНТИН ВАСИЛЬЕВ

* * *
От ранней до поздней звезды
сумеем почувствовать вечность,
и ночь – до рассветной черты –
как глину, успеет обжечь нас.

И чувства свои сбережём,
и им никогда не изменим,
крещёные общим огнём,
сожжённые общим крещеньем…

Лев Болеславский

Творящему не до побед.
Но как, исполнены упорства,
Вступаем мы в единоборства,
Забыв про общий дух и свет!

Как рвемся кверху год от года,
Но, превосходство доказав,
Мы падаем в глазах природы,
В глазах созвездий, гор и трав.

И мы уже на шаг почти
От бездны и от порыванья
Жизнь и искусство низвести
До пошлости соревнованья.

Еще сравняет нас тоска
И все гордыни перепашет.
Как жалки состязанья наши,
Как тайна наша высока!

ОЛЕГ ГОРШКОВ

Привязываюсь к жизни всё сильней,
всё сумасбродней и непоправимей.
Поплывший август, что-нибудь соври мне
о сне легчайшем в миг прощанья с ней.
Хлеб тишины насущной всё черствей,
и сумерки теснее в топком танце,
и всё яснее лиственные стансы
в прерывистом дыхании ветвей.

И что с того? – хоть сколь-нибудь соври…
Цветёт болиголов, пьянит цикута –
веди к ним, август, пастырь мой, покуда
ольшаники звенят и пустыри,
и дышит, притаившись за спиной,
на цыпочках подкравшаяся вечность,
покуда загустевший вязкий вечер
ещё не обернулся западней.

И допоздна исчезнув в толчее
пожизненного душного шанхая
роящихся сомнений, выдыхаешь:
не оправдаться – нечем и ничем.
И сам же правишь: значит, ни к чему -
чем ближе бог, тем неисповедимей
пути и правды, легион – их имя,
их русла наполняют леты тьму.

И августу по темным руслам трав
вот так же течь и становиться гуще,
пока он имя, запахи и сущность
не исчерпает, в осени пропав
и всё-таки себя продолжив в ней.
И осень так сама впадает в зиму,
так близишься к своей неумолимой,
незыблемой последней тишине…



(в больнице он сейчас, Лель златоязыкий...)

Сергей, привет! откликнись если не спишь. Пытаемся с Ванюшкой как-то с тобой связаться

Уже.